Реабилитирующие основания прекращения уголовного дела УПК РБ

Здравствуйте, в этой статье мы постараемся ответить на вопрос: «Реабилитирующие основания прекращения уголовного дела УПК РБ». Если у Вас нет времени на чтение или статья не полностью решает Вашу проблему, можете получить онлайн консультацию квалифицированного юриста в форме ниже.

Уголовное дело и уголовное преследование прекращаются мотивированным постановлением следователя, копия которого немедленно направляется прокурору. В нем излагаются суть дела, как она установлена расследованием, доказательства, подтверждающие обоснованность прекращения дела и уголовного преследования, указываются мотивы и процессуальные основания для прекращения и другие сведения, перечисленные в ч. 2 ст. 213 УПК РФ. Выводы следователя не должны носить характер предположения, догадок, а должны основываться на анализе установленных в ходе следствия фактов. Предварительно, еще до вынесения постановления, следователь должен решить ряд вопросов. Так, если в соответствии с законом прекращение уголовного дела допускается только при согласии обвиняемого или потерпевшего на прекращение уголовного дела и (или) уголовного преследования, то это необходимо отразить в постановлении о прекращении. Если обвиняемый (подозреваемый) находится под стражей, принимаются меры к его немедленному освобождению. Изъятое в качестве вещественных доказательств имущество должно быть возвращено реабилитированному лицу, а если преступление осталось не раскрытым, следователь обязан принять меры к его сохранности.

Прекращение уголовного дела за отсутствием состава преступления

По данному основанию уголовное дело прекращается в тех случаях, когда само деяние, по поводу которого возбуждено уголовное дело, имеет место, но оно не является преступным, т.е. отсутствует какой-либо признак преступления (относящийся к объекту, объективной стороне, субъекту или субъективной стороне). Это может произойти, когда расследуемое деяние не является преступлением, т.е. не предусмотрено Уголовным кодексом РФ, т.е. совершены без вины в случае:

• добровольного отказа от преступления;
• необходимой обороны;
• причинения вреда при задержании лица, совершившего преступление;
• крайней необходимости;
• физического или психического принуждения;
• обоснованного риска;
• исполнения приказа или распоряжения.

Кроме того, согласно ч. 3 ст. 27 УПК РФ уголовное преследование по данному основанию прекращается в отношении лица, не достигшего к моменту совершения преступления возраста с которого наступает уголовная ответственность (ст. 20 УК РФ), а также несовершеннолетнего, хотя и достигшего возраста, с которого начинается уголовная ответственность, но вследствие отставания в психическом развитии (не связанным с психическим расстройством), не мог в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) и руководить ими в момент совершения деяния, имеющего признаки преступления. Кроме того, по рассматриваемому основанию уголовное преследование прекращается в отношении лица, совершившего деяние, предусмотренное уголовным кодексом РФ, признанного невменяемым (ст. 21 УК РФ).

Реабилитация. Что это и когда возникает на неё право. Разъясняет аппарат прокуратуры области

Разъясняет Прокурор отдела государственных обвинителей уголовно-судебного управления прокуратуры области Коваленко Е.Г.

Право каждого на возмещение государством вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействием) органов государственной власти или их должностных лиц, предусмотрено ст. 53 Конституции Российской Федерации.

Действительно, некоторые действия и решения дознавателя, следователя, прокурора и суда в уголовном процессе могут быть ошибочными, в том числе, незаконными и необоснованными, причиняющими значительный вред интересам граждан, юридических лиц, общества в целом и государства. В связи с этим назначение уголовного судопроизводства состоит в защите личности от незаконного и необоснованного обвинения, осуждения, ограничения ее прав и свобод.

Согласно п. 34 ст. 5 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации реабилитация — это восстановление прав и свобод лица, незаконно или необоснованно подвергнутого уголовному преследованию, и возмещение причиненного ему вреда.

Правоотношения, связанные с реабилитацией, регламентированы специальной главой УПК РФ, а именно гл. 18 «Реабилитация», статьями 133- 139 УПК РФ.

В соответствии с ч. 1 ст. 133 УПК РФ право на реабилитацию включает в себя право на возмещение имущественного вреда, устранение последствий морального вреда и восстановление в трудовых, пенсионных, жилищных и иных правах. В этой же статье закреплены основания для возникновения права на реабилитацию, к которым относятся:

• 1. Вынесение оправдательного приговора в тех случаях, если не установлено событие преступления;
• подсудимый не причастен к совершению преступления;
• в деянии подсудимого отсутствует состав преступления;
• в отношении подсудимого коллегией присяжных заседателей вынесен оправдательный вердикт.
• Прекращение уголовного преследования в связи с отказом государственного или частного обвинителя от обвинения.
• Прекращение уголовного преследования по реабилитирующим основаниям:

отсутствие события преступления (п. 1 ч. 1 ст. 24 УПК РФ);

отсутствие в деянии состава преступления (п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ);

отсутствие заявления потерпевшего, если уголовное дело может быть возбуждено не иначе как по его заявлению (п. 5 ч. 1 ст. 24 УПК РФ);

отсутствие заключения суда о наличии признаков преступления в действиях одного из лиц, указанных в п. п. 1,3 -5, 9 и 10 ч. 1 ст.

448 УПК РФ, либо отсутствие согласия соответственно Совета Федерации, Государственной Думы, Конституционного Суда РФ, квалификационной коллегии судей на возбуждение уголовного дела или привлечение в качестве обвиняемого одного из лиц, указанных в п. п. 1 и 3 — 5 ч.

1 ст. 448 УПК РФ, т.е. лиц, в отношении которых применяется особый порядок уголовного судопроизводства (п. 6 ч. 1 ст. 24 УПК РФ);

непричастность подозреваемого или обвиняемого к совершению преступления (п. 1 ч. 1 ст. 27 УПК РФ);

наличие в отношении подозреваемого или обвиняемого вступившего в законную силу приговора по тому же обвинению либо определения суда или постановления судьи о прекращении дела по тому же обвинению (п. 4 ч. 1 ст. 27 УПК РФ);

наличие в отношении подозреваемого или обвиняемого неотмененного постановления органа дознания, дознавателя, следователя или прокурора о прекращении дела по тому же обвинению либо об отказе в возбуждении уголовного дела (п. 5 ч. 1 ст. 27 УПК РФ);

отказ Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации в даче согласия на лишение неприкосновенности Президента Российской Федерации, прекратившего исполнение своих полномочий, и (или) отказ Совета Федерации в лишении неприкосновенности данного лица (п. 6 ч. 1 ст. 27 УПК РФ).

Полная или частичная отмена вступившего в законную силу обвинительного приговора суда и прекращение уголовного дела в связи с непричастностью подсудимого к совершению преступления либо по одному из оснований, указанных в п. п. 1 — 6 ч. 1 ст. 24 УПК РФ.

Отмена незаконного или необоснованного постановления суда о применении принудительной меры медицинского характера.

С учетом положений части 2 статьи 133 и части 2 статьи 135 УПК РФ право на реабилитацию имеют как лица, уголовное преследование которых признано незаконным или необоснованным судом различных инстанций (первой, апелляционной, кассационной, надзорной), т.е. подсудимые или осужденные, так и лица, в отношении которых уголовное преследование прекращено по указанным основаниям на досудебных стадиях уголовного судопроизводства (подозреваемые и обвиняемые).

1. Частью 4 ст. 133 УПК РФ предусмотрены случаи, когда право на реабилитацию не возникает, а именно:
2. — когда примененные в отношении лица меры процессуального принуждения или постановленный обвинительный приговор отменены или изменены ввиду издания акта об амнистии, истечения сроков давности, недостижения возраста, с которого наступает уголовная ответственность;
3. — если обвиняемый несовершеннолетний, который хотя и достиг возраста, с которого наступает уголовная ответственность, но вследствие отставания в психическом развитии, не связанного с психическим расстройством, не мог в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) и руководить ими в момент совершения деяния, предусмотренного уголовным законом;
4. — при принятии закона, устраняющего преступность или наказуемость деяния.

Кроме того, исходя из положений постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29.11.

Что такое «право на реабилитацию»?

Советские граждане не знали, что несет в себе этот термин. В их понимании реабилитированные — люди, которых освободили в результате смены власти. Каждый раз это было под лозунгами политической свободы, но практика все же была.

Реабилитация — это процедура, дающая возможность закрыть дело на законных основаниях.

Это законная возможность защитить свои права от неправомерных действий правоохранительных органов и служителей Фемиды. Даже если речь идет об уголовном преследовании, право на признание себя невиновным есть у каждого гражданина России. Желающие ознакомиться с дословным текстом законодательного акта должны прочитать п. 34 ст. 5 УПК РФ. В нем речь идет не только о признании, но и о вреде, а также о возможности добиться возмещения утраченных ресурсов. Но, главное, в этом законе оговаривается возможность завершения дела на основании признания лица непричастным или невиновным.

Условия закрытия уголовного дела

Для рассматриваемого действия, УПК предусмотрены следующие категории: нереабилитирующие основания для прекращения уголовного дела и реабилитирующие. Прекращение дел по реабилитирующим основаниям зачастую предполагает возбуждение дела. В то же время отказ в возбуждении дела по нереабилитирующим основаниям предусматривает причины, связанные с другими обстоятельствами.

К реабилитирующим основаниям следует отнести:

• оправдательный вердикт суда. После того как обвиняемый лишился данного процессуального статуса, его права и свободы восстанавливаются автоматически. Это также касается статуса в обществе;
• отказ прокурора от обвинения. В принципе здесь действует тот же порядок, что и при вынесении оправдательного вердикта судом;
• отсутствия факта совершения противоправного действия. К данному обстоятельству можно отнести невозможность установить все признаки деяния или заявление от пострадавшей стороны. Например, лицо, ходатайствующее о возбуждении дела по факту кражи, нашло якобы украденный предмет;
• судебный приговор. Причиной окончания уголовного дела может являться наличие 2 приговоров по отношению к одному лицу по одному делу;
• неотмененное постановление исходящего от следователя, дознавателя, либо прокурора;
• лишение неприкосновенности. Подобное основание на практике встречается крайне редко;
• аннулирование постановления о ПММХ. Таким образом, дело завершается также редко. Подобное основание допустимо лишь для ограниченного круга лиц;
• истечение сроков давности по делу. Сроки напрямую зависят от тяжести совершенного преступного действия и варьируются в пределах от 2 до 15 лет. Для несовершеннолетних сроки снижены вдвое;
• смерть подозреваемого. В подобной ситуации дело обстоит немного иначе. Реабилитация будет проведена лишь в случае, если родственники ходатайствуют о завершении дела в штатном порядке. При этом реабилитационные мероприятия будут проведены в том случае, если суд вынесет оправдательный приговор.

Прекращение уголовного преследования по реабилитирующим основаниям должно быть осуществлено согласно соответствующему решению. Оно подтверждается специальным актом, позволяющим гражданину воспользоваться рассматриваемым правом и возместить понесённый ущерб.

Принять решение о реабилитации может лишь сотрудник правоохранительных органов (следователь, дознаватель, прокурор или судья).

Ввиду специфического субъекта, от которого исходит решение о реабилитации, предусматриваются отдельные виды процессуальных документов, позволяющие подтвердить такую возможность:

• выносимое в процессе следствия постановление о прекращении преследования или применения мер воздействия;
• оправдательный приговор.

Процесс возмещение материального вреда

Чтобы получить возмещение вреда материального характера по реабилитирующим основаниям, требуются следующие действия:

1. Обратиться в суд с письменным требованием возместить причиненный материальный или имущественный вред.
2. В течение месяца суд рассматривает письменное ходатайство, в котором ответчиком является Министерство финансов РФ как уполномоченный на решение финансовых вопросов орган.
3. Суд на основании расчетов уточняет размер суммы, подлежащей выплате реабилитируемому лицу, и выносит постановление о возмещении.
4. В течение десяти дней постановление вступает в силу.

Кс разрешил добиваться реабилитации по декриминализированным статьям

Вчера Конституционный Суд РФ высказал свою позицию по очень важному и интересному вопросу. Речь на заседании суда шла о будущем людей, которых обвинили в неких уголовных преступлениях, но пока следователи разбирались, изменился закон и то, что вчера считалось преступлением, сегодня таковым считаться перестало.

На юридическом языке это называется декриминализацией уголовной статьи. Наивно было бы думать, что таких граждан, переставших из-за изменения закона считаться преступниками раз, два и обчелся.

В связи с либерализацией отечественного законодательства, такое перестало считаться чем-то из ряда вон выходящим. Скажем сразу, специальной статистики на сей счет нет.

Но то, что упраздненные уголовные статьи были весьма распространенными и применялись часто — факт.

Законодатели уголовные статьи упраздняют — или совсем убирают, а то и уголовное преступление переходит в разряд административного правонарушения. Ну а что в таком случае делать подозреваемым или обвиняемым, осужденным и отбывшим? Они теперь еще преступники или уже нет?

Конституционный суд постановил, что прекращение уголовного дела в связи с декриминализацией преступления не может лишать гражданина права оспаривать законность и обоснованность решений органов предварительного расследования и добиваться реабилитации.

Поводом к рассмотрению вчерашнего дела стали две жалобы Сергея Боровкова из Владимира и Николая Морозова из Мурманска.

Оба просили проверить конституционность статей Уголовного и Уголовно-процессуального кодекса, ссылаясь на которые обоим разные суды отказали в защите своего честного имени. Их истории очень похожи. Против обоих в свое время .

были возбуждены уголовные дела. Боровков обвинялся в незаконном получении кредита, а Морозов в нарушении авторских прав.

Пока шло расследование, в Уголовном кодексе РФ произошли изменения, по которым инкриминированные заявителям преступления перестали считаться таковыми. Это послужило основанием для прекращения уголовных дел.

Заявители с такой трактовкой не согласились, поскольку считали себя невиновными в совершении собственно деяний, в связи с которыми были возбуждены уголовные дела.

Однако их возражения и требования о реабилитации не были удовлетворены органами следствия и судами.

Боровков с Морозовым считают, что оспариваемые нормы позволяют прекращать уголовное дело по нереабилитирующему основанию без учета позиции самого обвиняемого.

Тем самым, по их мнению, нарушается право на справедливое судопроизводство, право считаться невиновным и право на реабилитацию и возмещение вреда, причиненного незаконным уголовным преследованием.

Исходя из этого, заявители считают оспоренные нормы Конституции Российской Федерации.

Председательствовал на процессе Валерий Зорькин, а судьей-докладчиком выступил Николай Мельников. Он и озвучил позицию Конституционного суда.

Она такова — прекращение уголовного преследования в связи с декриминализацией деяния не предопределяет оценку предшествующей процессуальной деятельности, а также обоснованности подозрения или обвинения в совершении преступления.

Соответственно, такое решение не предоставляет права на реабилитацию лицу, чье уголовное дело прекращено по данному основанию.

Согласно оспариваемым нормам, несогласный с прекращением уголовного дела по указанному основанию гражданин лишен возможности обжаловать в судебном порядке законность и обоснованность актов органов предварительного расследования, вынесенных в ходе осуществления уголовного преследования.

Этими решениями фиксируются выдвинутые подозрение, обвинение в инкриминируемом деянии, применение мер процессуального принуждения в ходе производства по уголовному делу.

Соответственно, отсутствие механизма проверки их законности и обоснованности исключает возможность признания за гражданином права на реабилитацию.

В этой части оспариваемые нормы не соответствуют Конституции Российской Федерации.

Федеральному законодателю надлежит внести изменения в законодательство в соответствии с настоящим Постановлением Конституционного Суда РФ.

Дела граждан С.А. Боровкова и Н.И. Морозова подлежат пересмотру.

Прямая речь

Николай Мельников, судья Конституционного суда РФ:

Если норма закона продолжает действовать, не декриминализирована, то у подозреваемого есть право в суде доказать свою невиновность. Суд принимает решение о прекращении дела за отсутствием состава преступления и реабилитирует это лицо.

Но декриминализации деяния не является реабилитирующим основанием. И если гражданин вообще не совершал уголовно наказуемого деяния, а дело прекращено, то получается, что механизм, по которому гражданин может защитить свое доброе имя, честь и достоинство, отсутствует принципиально.

Теперь, согласно нашему решению, он вправе оспорить акты, принятые на этапе следствия: обоснованность подозрений, выдвинутых обвинений и мер процессуального принуждения.

То есть оспорить акты, которыми осуществлялось уголовное преследование в отношении гражданина.

Если в суде это будет установлено и признано незаконным, то в этом случае лицо подлежит реабилитации как необоснованно привлеченное к уголовной ответственности.

Далее должны быть внесены изменения в федеральное законодательство, а впредь до внесения этих изменений Конституционный суд РФ указал на то, что до приведения в соответствие суды уже должны рассматривать акты предварительного следствия и дознания и оценивать их на законность и обоснованность. То есть еще до внесения изменений в федеральное законодательство у граждан уже есть возможность оправдать себя пред законом и судом, обратившись в суд с соответствующим заявлением.

Добиться прекращения уголовного дела по реабилитирующим основаниям помогла настойчивость

18 июля 2019 г. уголовное дело в отношении моего доверителя – бывшего начальника отдела технического надзора МКУ «Единая служба заказчика», который обвинялся в халатности при приемке работ по муниципальному контракту (ч. 1 ст. 293 УК РФ), – было прекращено в связи отсутствием состава преступления.

О возбуждении дела чиновник узнал через месяц после вынесения постановления – в декабре 2016 г. До этого процессуальная проверка длилась еще полгода, и следствие не планировало инициировать уголовное преследование.

Ситуация изменилась к концу отчетного периода, когда прокурору города необходимо было закрывать показатели (количество выявленных правонарушений), ведь поводом к возбуждению дела послужила «37-я» – как называют работники прокуратуры постановление о направлении материалов проверки в следственный орган в порядке п. 2 ч. 2 ст. 37 УПК РФ для решения вопроса об уголовном преследовании. Такие постановления – главный показатель успешности работы прокурора по надзору за соблюдением органами и должностными лицами федерального, регионального и муниципального законодательства. Если постановление уже направлено, возбуждение уголовного дела становится принципиальным вопросом. В случае отказа возбуждать дело прокурор, подписавший постановление в порядке п. 2 ч. 2 ст. 37 УПК, нередко подвергается дисциплинарному взысканию.

При этом суть указанной нормы сводится к тому, что следователь уже не должен определять, есть ли состав преступления в событиях, описанных прокурором, поскольку звучит она так: «прокурор выносит мотивированное постановление о направлении соответствующих материалов в следственный орган или орган дознания для решения вопроса об уголовном преследовании по фактам выявленных прокурором нарушений уголовного законодательства».

То есть следователю остается решить вопрос о наличии оснований для уголовного преследования. Однако далеко не всегда материалы прокурорских проверок отвечают требованиям, предъявляемым УПК к вопросам обоснованности и законности.

Вот и моему доверителю вменялось ненадлежащее исполнение должностных обязанностей при подписании актов выполненных работ по уборке снега в г. Краснодаре, повлекшее безосновательное выбытие из бюджета свыше 3 млн руб.

Прокурор, а затем и следствие, «под копирку» составившее обвинительное заключение с постановления прокурора в порядке п. 2 ч. 2 ст.

37 УПК, полагали, что оплаченные работы не были выполнены, а обвиняемый ненадлежаще исполнил свои должностные обязанности при их приемке, что якобы подтверждалось тем, что он не присутствовал в момент уборки снега на каждой из улиц города, а в первичной документации имелись недочеты: отсутствовали путевые листы на водителей субподрядных организаций. При этом материал прокурорской проверки, по результатам которой было возбуждено дело, основывался на отчете органа муниципального финансового контроля – Контрольно-счетной палаты города.

Стоит отметить, что такие отчеты зачастую имеют недостатки, поскольку сотрудники счетных палат нацелены на повышение показателей своей работы, которыми являются выявленные нарушения при использовании бюджетных средств, при этом они не предупреждаются об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения.

В итоге получается перекидывание «горячего пирожка с показателями работы»: Контрольно-счетная палата заинтересована в повышении своих показателей, а прокурор – своих. Следствие в конфликтах с прокурором полагается на последнего – в конце концов, ему участвовать в суде.

Крайним в этом «празднике показателей» и АППГ, как сокращенно называется главный отчет и мерило качества работы российской правоохранительной системы, остался мой доверитель.

В отчете Контрольно-счетной палаты содержались выводы, которые были интерпретированы прокуратурой в обвинительном ключе без их проверки на достоверность и соответствие бюджетному законодательству: вывод о приемке фактически не выполненных работ не был подтвержден ничем, кроме домыслов – даже экспертиза в ходе следствия не проводилась. Акты о приемке работ, которые инспектор органа финансового контроля указал в отчете, направленном в прокуратуру, обвиняемым не подписывались и вообще не составлялись.

Уголовное дело было направлено в суд в течение двух месяцев.

Ознакомившись с его материалами (уже после направления дела в первую инстанцию), в первую очередь я подумал о том, что если в этом деле и есть халатность, то как минимум у инспектора счетной палаты.

Как бывший сотрудник прокуратуры, понимаю, что постоянно ищу этот состав преступления, так что винить прокурора за проявление «служебного инстинкта» нельзя, по справедливости – он правильный.

Данное дело примечательно еще и тем, что с момента его поступления в суд мною были приобщены два вступивших в силу судебных акта (арбитражного суда и суда общей юрисдикции), которыми были установлены полнота исполнения муниципального контракта и, следовательно, отсутствие ущерба муниципалитету, а также надлежащее выполнение подсудимым должностных обязанностей. Второе было установлено по результатам трудового спора, разрешенного судом, который пришлось инициировать параллельно с уголовным делом для справедливого рассмотрения вопроса о наличии в действиях доверителя факта ненадлежащего исполнения трудовых обязанностей.

Выводы, содержащиеся в указанных судебных актах, опровергали выводы отчета органа финансового контроля, а также следствия о наличии ущерба в действиях доверителя и его халатном отношении к служебным обязанностям при подписании актов выполненных работ.

Я был уверен, что при наличии судебного акта, установившего отсутствие ущерба муниципалитету, судья «пойдет по пути наименьшего сопротивления системе» и удовлетворит ходатайство о возвращении уголовного дела, не доводя его до необходимости постановки приговора. Тем более, что в ходе арбитражного разбирательства была проведена судебная экспертиза, которая и установила соответствие фактических объемов работ отраженным в актах об их приемке.

Однако ни судебные акты, имеющие преюдициальное значение, ни выявленные адвокатом ошибки в обвинительном заключении, выраженные в ссылках на отсутствующие в деле доказательства, не убедили суд вернуть дело прокурору.

Более того, судья Ленинского районного суда г. Краснодара вынес постановление о прекращении производства по делу вопреки требованиям ч. 2 ст. 27 УПК, применив к подсудимому, в отсутствие его согласия, акт об амнистии.

Даже в 2017 г. подобное решение выглядело не чем иным, как попыткой избавиться от уголовного дела, единственной перспективой которого был оправдательный приговор.

Поэтому неудивительно, что постановление районного суда было отменено в апелляции, которую одновременно подали сторона защиты и прокурор, а Краснодарским краевым судом в адрес районного судьи, применившего амнистию в отсутствие согласия моего доверителя, было вынесено еще и частное определение.

Сразу после поступления дела в суд из апелляции стороной защиты неоднократно заявлялось одно и то же ходатайство – о возращении дела прокурору. Я понимал, что суду гораздо легче вернуть дело, чем выносить оправдательный приговор, а о другом решении и мыслей быть не могло.

Ощущение, что дело «рассыпается», подкреплялось от заседания к заседанию: свидетели, включая привлеченных стороной обвинения, подтверждали позицию защиты о надлежащем выполнении подсудимым своих трудовых обязанностей.

Допрошенный в качестве свидетеля следователь пояснил, что в обвинительном заключении ссылался на акты выполненных работ, указанные в отчете Контрольно-счетной палаты, а их отсутствие в материалах дела объяснил технической ошибкой.

• В свою очередь, инспектор Контрольно-счетной палаты, явки которого в суд мы добивались три месяца, вовсе опроверг выводы гособвинения, сделанные на основе подготовленного им же отчета, указав, что данный документ указывает лишь на возможные нарушения и не соответствует требованиям, предъявляемым к экспертным заключениям, а выводы, содержащиеся в нем, – не более чем мнение сотрудника органа финансового контроля.
• Кстати, акты, указанные в обвинительном заключении, в материалах дела действительно отсутствовали, но инспектор счетной палаты была убеждена, что они имели место быть, раз она на них ссылалась.
• В итоге, «крайним» в цепочке тех, по чьей вине неподготовленное уголовное дело попало в суд, остался прокурор, которому судья пытался помочь разрешить эту ситуацию, отказывая стороне защиты в возвращении дела.

Мотивами к отказу в удовлетворении ходатайств были поспешность их заявления и установление факта ущерба отчетом Контрольно-счетной палаты. Отсутствие в деле доказательств, на которые имелась ссылка в обвинительном заключении, суд игнорировал.

1. Спустя полтора года после направления прокурором уголовного дела в суд по его же инициативе была назначена судебная экспертиза, которая не смогла подтвердить наличие ущерба бюджету муниципального образования, и прокурор самостоятельно заявил ходатайство о возвращении дела, которое было сразу удовлетворено.
2. После возвращения дела в следствие защите потребовалось еще полгода, чтобы добиться его прекращения, обжалуя бездействие следователя по принятию обоснованного процессуального решения.
3. На данный момент прокурором моему подзащитному принесены извинения в связи с незаконным уголовным преследованием и разъяснено право на реабилитацию, которым он пока не воспользовался.
4. В целом данное дело показывает, что добиться прекращения уголовного преследования по реабилитирующим основаниям можно, но при этом «оппонента» нужно «брать измором», день за днем накапливая «критическую массу» недостатков и нарушений, допущенных в ходе рассмотрения дела.
5. Имя этому оппоненту – не суд, не прокурор, а «аналогичный период прошлого года» – система, которая по-прежнему является основным мерилом оценки работы прокурора, координирущего, как известно, работу всей правоохранительной системы.

Добиться прекращения уголовного дела по реабилитирующим основаниям помогла настойчивость

18 июля 2019 г. уголовное дело в отношении моего доверителя – бывшего начальника отдела технического надзора МКУ «Единая служба заказчика», который обвинялся в халатности при приемке работ по муниципальному контракту (ч. 1 ст. 293 УК РФ), – было прекращено в связи отсутствием состава преступления.

О возбуждении дела чиновник узнал через месяц после вынесения постановления – в декабре 2016 г. До этого процессуальная проверка длилась еще полгода, и следствие не планировало инициировать уголовное преследование.

Ситуация изменилась к концу отчетного периода, когда прокурору города необходимо было закрывать показатели (количество выявленных правонарушений), ведь поводом к возбуждению дела послужила «37-я» – как называют работники прокуратуры постановление о направлении материалов проверки в следственный орган в порядке п. 2 ч. 2 ст. 37 УПК РФ для решения вопроса об уголовном преследовании. Такие постановления – главный показатель успешности работы прокурора по надзору за соблюдением органами и должностными лицами федерального, регионального и муниципального законодательства. Если постановление уже направлено, возбуждение уголовного дела становится принципиальным вопросом. В случае отказа возбуждать дело прокурор, подписавший постановление в порядке п. 2 ч. 2 ст. 37 УПК, нередко подвергается дисциплинарному взысканию.

При этом суть указанной нормы сводится к тому, что следователь уже не должен определять, есть ли состав преступления в событиях, описанных прокурором, поскольку звучит она так: «прокурор выносит мотивированное постановление о направлении соответствующих материалов в следственный орган или орган дознания для решения вопроса об уголовном преследовании по фактам выявленных прокурором нарушений уголовного законодательства».

То есть следователю остается решить вопрос о наличии оснований для уголовного преследования. Однако далеко не всегда материалы прокурорских проверок отвечают требованиям, предъявляемым УПК к вопросам обоснованности и законности.

Вот и моему доверителю вменялось ненадлежащее исполнение должностных обязанностей при подписании актов выполненных работ по уборке снега в г. Краснодаре, повлекшее безосновательное выбытие из бюджета свыше 3 млн руб.

Прокурор, а затем и следствие, «под копирку» составившее обвинительное заключение с постановления прокурора в порядке п. 2 ч. 2 ст.

37 УПК, полагали, что оплаченные работы не были выполнены, а обвиняемый ненадлежаще исполнил свои должностные обязанности при их приемке, что якобы подтверждалось тем, что он не присутствовал в момент уборки снега на каждой из улиц города, а в первичной документации имелись недочеты: отсутствовали путевые листы на водителей субподрядных организаций. При этом материал прокурорской проверки, по результатам которой было возбуждено дело, основывался на отчете органа муниципального финансового контроля – Контрольно-счетной палаты города.

Стоит отметить, что такие отчеты зачастую имеют недостатки, поскольку сотрудники счетных палат нацелены на повышение показателей своей работы, которыми являются выявленные нарушения при использовании бюджетных средств, при этом они не предупреждаются об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения.

В итоге получается перекидывание «горячего пирожка с показателями работы»: Контрольно-счетная палата заинтересована в повышении своих показателей, а прокурор – своих. Следствие в конфликтах с прокурором полагается на последнего – в конце концов, ему участвовать в суде.

Крайним в этом «празднике показателей» и АППГ, как сокращенно называется главный отчет и мерило качества работы российской правоохранительной системы, остался мой доверитель.

В отчете Контрольно-счетной палаты содержались выводы, которые были интерпретированы прокуратурой в обвинительном ключе без их проверки на достоверность и соответствие бюджетному законодательству: вывод о приемке фактически не выполненных работ не был подтвержден ничем, кроме домыслов – даже экспертиза в ходе следствия не проводилась. Акты о приемке работ, которые инспектор органа финансового контроля указал в отчете, направленном в прокуратуру, обвиняемым не подписывались и вообще не составлялись.

Уголовное дело было направлено в суд в течение двух месяцев.

Ознакомившись с его материалами (уже после направления дела в первую инстанцию), в первую очередь я подумал о том, что если в этом деле и есть халатность, то как минимум у инспектора счетной палаты.

Как бывший сотрудник прокуратуры, понимаю, что постоянно ищу этот состав преступления, так что винить прокурора за проявление «служебного инстинкта» нельзя, по справедливости – он правильный.

Данное дело примечательно еще и тем, что с момента его поступления в суд мною были приобщены два вступивших в силу судебных акта (арбитражного суда и суда общей юрисдикции), которыми были установлены полнота исполнения муниципального контракта и, следовательно, отсутствие ущерба муниципалитету, а также надлежащее выполнение подсудимым должностных обязанностей. Второе было установлено по результатам трудового спора, разрешенного судом, который пришлось инициировать параллельно с уголовным делом для справедливого рассмотрения вопроса о наличии в действиях доверителя факта ненадлежащего исполнения трудовых обязанностей.

Выводы, содержащиеся в указанных судебных актах, опровергали выводы отчета органа финансового контроля, а также следствия о наличии ущерба в действиях доверителя и его халатном отношении к служебным обязанностям при подписании актов выполненных работ.

Я был уверен, что при наличии судебного акта, установившего отсутствие ущерба муниципалитету, судья «пойдет по пути наименьшего сопротивления системе» и удовлетворит ходатайство о возвращении уголовного дела, не доводя его до необходимости постановки приговора. Тем более, что в ходе арбитражного разбирательства была проведена судебная экспертиза, которая и установила соответствие фактических объемов работ отраженным в актах об их приемке.

Однако ни судебные акты, имеющие преюдициальное значение, ни выявленные адвокатом ошибки в обвинительном заключении, выраженные в ссылках на отсутствующие в деле доказательства, не убедили суд вернуть дело прокурору.

Более того, судья Ленинского районного суда г. Краснодара вынес постановление о прекращении производства по делу вопреки требованиям ч. 2 ст. 27 УПК, применив к подсудимому, в отсутствие его согласия, акт об амнистии.

Даже в 2017 г. подобное решение выглядело не чем иным, как попыткой избавиться от уголовного дела, единственной перспективой которого был оправдательный приговор.

Поэтому неудивительно, что постановление районного суда было отменено в апелляции, которую одновременно подали сторона защиты и прокурор, а Краснодарским краевым судом в адрес районного судьи, применившего амнистию в отсутствие согласия моего доверителя, было вынесено еще и частное определение.

Сразу после поступления дела в суд из апелляции стороной защиты неоднократно заявлялось одно и то же ходатайство – о возращении дела прокурору. Я понимал, что суду гораздо легче вернуть дело, чем выносить оправдательный приговор, а о другом решении и мыслей быть не могло.

Ощущение, что дело «рассыпается», подкреплялось от заседания к заседанию: свидетели, включая привлеченных стороной обвинения, подтверждали позицию защиты о надлежащем выполнении подсудимым своих трудовых обязанностей.

Допрошенный в качестве свидетеля следователь пояснил, что в обвинительном заключении ссылался на акты выполненных работ, указанные в отчете Контрольно-счетной палаты, а их отсутствие в материалах дела объяснил технической ошибкой.

• В свою очередь, инспектор Контрольно-счетной палаты, явки которого в суд мы добивались три месяца, вовсе опроверг выводы гособвинения, сделанные на основе подготовленного им же отчета, указав, что данный документ указывает лишь на возможные нарушения и не соответствует требованиям, предъявляемым к экспертным заключениям, а выводы, содержащиеся в нем, – не более чем мнение сотрудника органа финансового контроля.
• Кстати, акты, указанные в обвинительном заключении, в материалах дела действительно отсутствовали, но инспектор счетной палаты была убеждена, что они имели место быть, раз она на них ссылалась.
• В итоге, «крайним» в цепочке тех, по чьей вине неподготовленное уголовное дело попало в суд, остался прокурор, которому судья пытался помочь разрешить эту ситуацию, отказывая стороне защиты в возвращении дела.

Мотивами к отказу в удовлетворении ходатайств были поспешность их заявления и установление факта ущерба отчетом Контрольно-счетной палаты. Отсутствие в деле доказательств, на которые имелась ссылка в обвинительном заключении, суд игнорировал.

1. Спустя полтора года после направления прокурором уголовного дела в суд по его же инициативе была назначена судебная экспертиза, которая не смогла подтвердить наличие ущерба бюджету муниципального образования, и прокурор самостоятельно заявил ходатайство о возвращении дела, которое было сразу удовлетворено.
2. После возвращения дела в следствие защите потребовалось еще полгода, чтобы добиться его прекращения, обжалуя бездействие следователя по принятию обоснованного процессуального решения.
3. На данный момент прокурором моему подзащитному принесены извинения в связи с незаконным уголовным преследованием и разъяснено право на реабилитацию, которым он пока не воспользовался.
4. В целом данное дело показывает, что добиться прекращения уголовного преследования по реабилитирующим основаниям можно, но при этом «оппонента» нужно «брать измором», день за днем накапливая «критическую массу» недостатков и нарушений, допущенных в ходе рассмотрения дела.
5. Имя этому оппоненту – не суд, не прокурор, а «аналогичный период прошлого года» – система, которая по-прежнему является основным мерилом оценки работы прокурора, координирущего, как известно, работу всей правоохранительной системы.

Реабилитация: основания и процессуальный порядок

Сведения о лицах, заинтересованных в реабилитации умершего, из числа указанных в части 2 статьи 134 УПК РФ, как правило, устанавливаются в ходе расследования уголовного дела или судебного разбирательства. Поводы и основания для возбуждения уголовного дела научная статья? Данная норма применяется при отсутствии каких-либо сведений о месте их жительства и действует при непосредственном обращении гражданина в органы дознания, предварительного следствия или в суд.

В извещении, которое направляется реабилитированному, излагаются сведения об органах, в которые вправе обратиться реабилитированный; сроках обращения о возмещении имущественного вреда; порядке рассмотрения требования о возмещении имущественного вреда и требования о восстановлении иных прав реабилитированного; о порядке обжалования решения о производстве выплат и восстановлении иных прав; о порядке возмещения морального вреда.

Иски о компенсации за причиненный моральный вред в денежном выражении предъявляются в порядке гражданского судопроизводства. Аналогичное положение содержится и в международно-правовых актах (ст. 9 Международного пакта о гражданских и политических правах, ст.

5 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод). По общим правилам право на возмещение вреда имеет сам реабилитированный. Если же последнего нет в живых, а по гражданскому законодательству имущественные права переходят к наследникам или иждивенцам покойного, разъяснение должно быть адресовано указанным лицам не позднее пяти дней со дня их обращения в орган расследования, прокуратуру или суд, принявшим решение о реабилитации невиновного гражданина. • в отношении умершего, за исключением случаев, когда производство по делу необходимо для реабилитации умершего или возобновления дела в отношении других лиц по вновь открыв­шимся обстоятельствам; • вследствие акта амнистии, если он устраняет применение наказания за совершенное деяние, а также ввиду помилования отдельных лиц; Ввиду специфики должностного лица от которого исходит решение о прекращении уголовного преследования по нереабилитирующим основаниям, предусматриваются разные виды процессуальных документов: Прекращение или отказ в возбуждении уголовного дела по нереабилитирующим основаниям не предполагает проведения процедуры восстановления в правах подозреваемых граждан. Также речь не идет о предоставлении компенсации со стороны государства.

2) конфискованного или обращенного в доход государства на основании приговора или решения суда его имущества;Право на реабилитацию, в том числе право на возмещение вреда, связанного с уголовным преследованием, имеют (ч. 2 ст. 133 УПК).

Основные реабилитирующие основания прекращения заведенного уголовного дела

Буквально месяц назад мне пришлось изучить некоторые азы современного Уголовно-процессуального кодекса. Наша семья боролась за свободу близкого родственника, осужденного необоснованно, а потом за получение материальной компенсации. Адвокат посоветовал пойти путем нахождения и применения реабилитирующих оснований прекращения уголовного дела. Наши усилия не прошли даром, дело завершилось без каких-либо наказаний и последствий.

Если вам также близка данная тема, изучите представленную вниманию статью. Здесь можно найти ответы на следующие вопросы:

• Какие существуют реабилитирующие основания для полного закрытия дела?
• Где подобные основания искать?
• Какой установлен порядок применения оснований?
• Что говорит по этому поводу современный Уголовно-процессуальный кодекс?

Что такое «право на реабилитацию»

П. 34 ст. 5 УПК РФ содержит полное определение понятия «реабилитация».

Под ним понимают порядок восстановления прав и свобод лица, которое незаконно или же необоснованно было подвергнутого уголовному преследованию, + возмещения причиненного этому субъекту вреда.

В ч.1 ст. 133 УПК РФ перечисляются те права и интересы, которые подлежат реабилитации:

1. Право на возмещение понесенного имущественного ущерб.
2. Право гражданина на устранение понесенного им морального вреда.
3. Право на восстановление субъекта в трудовых отношениях.
4. Восстановление в пенсионных правах.
5. Восстановление в жилищных правах.
6. Восстановление в иных видах прав.

Грубо говоря, государство «извиняется» перед вами за причиненный в ходе уголовного разбирательства и преследования вред.

Реабилитирующие основания прекращения уголовного дела

На реабилитацию со стороны государства имеют права следующие категории подозреваемых или осужденных лиц (на основании части 2 статьи 133):

1. Подсудимые, которые были признаны невиновными путем вынесения судом оправдательного приговора в делах обвинения частного (оскорбление, клевета) или частно-публичного характера (изнасилование, убийство и т. д.).
2. Лица, в отношении которых было установлено отсутствие события совершенного преступления. Например, передача конкретному лицу денег была квалифицирована как взятка, но взяткой не являлась.
3. Подсудимые, в отношении которых было принято решение о прекращении преследования уголовного характера в связи с отказом обвинителя со стороны государства или прокурора от предъявления обвинения.
4. При отсутствии от потерпевшего лица заявления о привлечении виновного к уголовной ответственности. Как и в случае вынесения приговора оправдательного типа, реабилитация при отсутствии заявления осуществляется по делам частного или частно-публичного характера. Если заявление отсутствует по причине физической или умственной невозможности потерпевшего его написать, интересы потерпевшего представляет прокурор или следователь.
5. При непричастности обвиняемого или подозреваемого лица к совершению преступления. Такое реабилитирующее основание прекращения уголовного преследования применяется в том случае, когда установлено, что преступление совершено другим лицом или вина обвиняемого не доказана.
6. При отсутствии состава совершенного преступления. Если из четырех факторов для привлечения к ответственности уголовного характера (субъекта, субъективной стороны, объекта, объективной стороны), отсутствует один (например, объект), состава преступления нет.
7. При отмене на законодательном уровне наказания за совершенное по конкретной статье преступление (реабилитация из-за дискриминации).

При прекращении дела по реабилитирующим основаниям на основе презумпции невиновности, дело в отношении обвиняемого закрывается, но продолжается поиск виновного лица и поиск доказательств его виновности.

Основания отказа в возбуждении уголовного дела

Отсутствие события преступления (п. 1 ч. 1 ст. 24 УПК) оз­начает отсутствие самого факта общественно опасного деяния (например, при рассмотрении заявления о краже будет установлено, что собственник денег передал их другому лицу, не сооб­щив об этом членам своей семьи).

Вопрос о применении давности к лицу, совершившему пре­ступление, за которое может быть назначена смертная казнь, разрешается судом.

Если суд найдет возможным применить давность, смертная казнь не может быть назначена и заменяет­ся лишением свободы. По таким материалам уголовное дело возбуждается в обязательном порядке.

Отказ в возбуждении уголовного дела по основанию, предусмотренному п. 2 части первой ст. 24 Кодекса, допускается лишь в отношении конкретного лица.

Отсутствие заключения суда о наличии признаков преступле­ния в действиях одного из лиц, указанных в ч. 1 ст. 448 УПК , либо отсутствие согласия соответственно Совета Федерации, Государственной Думы, Конституционного Суда РФ, квалифи­кационной коллегии судей на возбуждение уголовного дела в отношении одного из лиц, указанных в ч. 1 ст. 448 (п. 6 ч. 1 ст. 24 УПК), как основание для отказа в возбуждении уголов­ного дела впервые введено УПК. Отказ в возбуждении уголовного дела, согласно ч. 5 ст. 148 УПК, может быть обжалован прокурору, руководителю следст­венного органа и в суд в порядке, установленном ст. 124 и 125 УПК.

Возможность подачи жалобы на отказ в возбуждении уго­ловного дела каким-либо сроком не ограничена. Сам заявитель вправе определить, обжалует ли он решение прокурору, руко­водителю следственного органа или в суд.

Отказ в возбуждении уголовного дела: основания

В законодательстве прописаны конкретные основания, которые позволят вынести решение об отказе. Если имеется хотя бы одно из них, тогда возбуждать УД не станут. Разберемся в распространенных причинах, а также рассмотрим их особенности.

Как только гражданин получит постановление, ему следует тщательно изучить документ.

Особое внимание нужно обратить на причину решения. Она прописывается в конце документа, а также даются ссылки на статьи из УПК. При этом дознаватель или следователь должны обосновать ответ, делается это в начальной части документа.

В уголовном праве Российской Федерации отказ возбудить дело расценивается как завершительное решение.

Начать дело могут уполномоченный орган или лицо, также они имеют право ничего не предпринимать. Отказывать будут только в той ситуации, когда есть законные причины для подобного ответа. Нужно написать, кто подает заявление, и какое отношение он имеет к делу. Выделяется дата направления документа и суть вопроса. Указываются сведения о постановлении, а также выражается требование ознакомить с материалами проверки.

Похожие записи:

• Проезд в Липецке с 1 января в 2023 году
• Какие риски при продаже квартиры для продавца с материнским капиталом
• Дарственная на дом: образец и как оформить в 2023 году